Блог Говарда Хаксли
То, что я собираюсь сейчас рассказать, может показаться интересным тем из вас, кто не прочь потренировать воображение прочтением очередного апокалиптического сценария в разделе «Занимательная конспирология для домохозяек» в каком-нибудь «Chippewa Falls Weekly Reports». Каюсь, будучи журналистом, я сам пролил немало мутной воды на лопасти этой мельницы дезинформации, а в мельничном пруду среди других мирно плавают несколько откормленных мною жирных уток. Однако, на этот раз я не буду пугать вас подробностями глобального заговора правящих элит с целью поставить под свой контроль запасы энергоресурсов планеты, и не стану утверждать, что нахожусь в Ангаре 18, где только что, своими глазами видел маленьких зелёных человечков, дающих совет президенту Соединённых Штатов, как нам лучше вести дела в Ираке. Этим обращением я хочу привлечь ваше внимание к событию, которое должно произойти в скором времени и, которое вряд ли изменит вашу жизнь к лучшему. От того, насколько серьёзно вы отнесётесь к этой информации, зависит ваше будущее, а может быть и сама жизнь.
Начну с простого вопроса. Не приходилось ли вам когда-либо наблюдать катастрофу общепланетарного масштаба в качестве зрителя на сеансе одного из голливудских блокбастеров? Ответ, скорее всего, будет положительным. Я с трудом представляю себе человека, хотя бы раз в жизни, не переживавшего за судьбу человечества, будущее которого оказалось, вдруг, в смертельной опасности. В разные времена, часто, в зависимости от политической ситуации, мы, ощущая смутную угрозу, принимали в качестве самого наихудшего сценария развития событий что угодно – от, действительно представляющих опасность, ядерного конфликта и последствий глобального потепления до, очевидно, маловероятной агрессии со стороны злобных инопланетных растений. Некоторые из этих сценариев со временем даже приобрели некое стилистическое единство и стали самостоятельным жанром, условно называемым «пост-апокалипсис». Не будем настолько циничными и не будем в связи с этим ссылаться на соответствующий «раздел» Нового завета. Вспомним, хотя бы, трилогию о Безумном Максе, фильм «Армагеддон» или культовую компьютерную игру FallOut. Все эти произведения, став частью сегодняшней культуры, «приучили» нас к мысли о том, что апокалипсис возможен или даже неизбежен. Как настойчиво повторяют персонажи одного из подобных фильмов: «Не спрашивайте меня, случится ли это в действительности, спросите лучше – когда?» Однако, несмотря на разнообразие фатальных сценариев, никаких явных признаков паники, к счастью, не наблюдается. Происходит это, на мой взгляд, от ощущения нашей готовности к возможным катаклизмам (нашествие кровожадных инопланетных растений я не имею в виду). Мы знаем, что будем заранее оповещены о надвигающейся опасности и надеемся на то, что профессионалы, если мы не будем им мешать, сумеют, по крайней мере, минимизировать, насколько это возможно, последствия предполагаемой катастрофы. И для этого у нас есть некоторые основания. Например, антропогенные катастрофы, такие, как уже названные мною военные конфликты с применением стратегического ядерного оружия, глобальное потепление, всеобщий энергетический кризис и им подобные могут быть в перспективе полностью исключены из списка детонаторов, угрожающих цивилизации катастроф. Многие из природных катаклизмов кажутся либо контролируемыми, либо, как минимум прогнозируемыми. Для противодействия некоторым из них научные сообщества и государственные структуры разных стран выработали действенные методы.
Жертвы от даже самых крупных цунами могут быть сведены к нулю при правильно работающей системе оповещения и эвакуации населения в прибрежной зоне.
Международное сообщество может эффективно сотрудничать для устранения угрозы со стороны космических объектов.
Опасные эпидемии могут быть локализованы правительствами отдельных стран на продолжительное время, до тех пор, пока не будут найдены действенные способы излечения и методы профилактики.
Всё это позволяет нам с определённой долей оптимизма относиться к возможности противодействия последствиям «больших неприятностей», каков бы ни был их характер. И всё же. Хочу обратить ваше внимание на решающую роль правительств отдельных государств и необходимость их сотрудничества при решении подобных проблем. Именно они при содействии научного сообщества должны взять на себя ответственность за нашу безопасность. Именно они должны мобилизовать нас на борьбу за выживание в экстраординарных ситуациях. (Небольшая пауза). К сожалению сведения, которыми я располагаю, не позволяют мне надеяться на то, что дело обстоит именно так.
Для начала хочу обратить ваше внимание на некоторые, на мой взгляд, странные и никак между собой не связанные, тревожные факты. Внимательное изучение каждого из них по отдельности не избавляет от ощущения тревоги. И, более того, порождает большое количество вопросов, ответы на которые можно найти только при комплексном рассмотрении событий, связанных со всеми этими фактами.
Итак. Факт первый. Может быть, кто-то из вас помнит, сколько домыслов и предположений вызвало официальное сообщение, сделанное представителем Исполнительного управления президента, о создании в рамках этого, не предусмотренного конституцией, надгосударственного органа, ещё одной структуры, а именно Научного совета. О том, чем будет заниматься этот совет, не сообщалось. Персональный состав членов официально не оглашался. Известно лишь, что он будет работать на постоянной основе, а количество привлечённых советников доведено до беспрецедентного минимума. Однако, заслуживающие доверия источники утверждают, а неизбежные при таком интересе к событию, случаи утечки информации подтверждают, что, в происходящих под председательством президента заседаниях, участвуют: несколько видных учёных, в основном, специалистов в области геофизики и сейсмологии; члены Совета национальной безопасности, в том числе министр обороны и по одному представителю от каждой из структур, входящих в разведывательное сообщество Соединённых Штатов. Уровень представительства соответствует уровню высших руководителей соответствующих ведомств. За прошедшее с момента объявления о создании совета время – а пошёл почти год – результат его деятельности постороннему наблюдателю виден только по малозначительному событию, связанному с переходом Йеллоустонского национального парка из ведомственного подчинения Министерству Внутренних дел под прямое управление Научного совета. Почти сразу после этого последовала волна увольнений сотрудников парка, на их место был набран новый персонал. На данный момент местность охраняется вооружёнными людьми и патрулируется вертолётами, доступ посетителям на территорию парка закрыт. Новое руководство Йеллоустона утверждает, что эти ограничительные меры носят временный характер и связаны с неотложными природоохранными мероприятиями.
Вопросы: С чем связана необходимость создания Научного совета? Если этот совет действительно научный, то почему в нём участвует такое количество высших представителей силовых органов и зачем дублировать функции, давно существующего при том же ИУП, Управления по вопросам политики в области науки и техники? Если учёные такого уровня привлекаются в качестве консультантов экстра-класса к работе военных, то почему они не могут использоваться в этом же качестве в рамках деятельности Совета национальной безопасности? Обсуждавшиеся в средствах массовой информации предположения о том, что Научный совет является консультационным органом, осуществляющим свою деятельность в рамках программы разработки сейсмического оружия, пока, не находят никакого подтверждения. И, наконец, с чем связан исключительный интерес Научного совета к территории Йеллоустонского национального парка и району вокруг него? Зачем такие беспрецедентные для, не считающегося секретным, объекта меры безопасности?
Не найдя ответа на вопросы, возникшие в связи с образованием Научного совета, перейдём, тем не менее, к следующему малообъяснимому факту и событиям с ним связанным. Факт, на который я хотел бы сейчас обратить ваше внимание, не вызвал общественного резонанса, сравнимого даже с более чем вялой реакцией на создание пресловутого Научного совета, а реакция специалистов ограничилась демонстрацией собственной осведомлённости и скучными наукообразными комментариями.
Перейдём к сути дела. На фоне политических изменений, происходящих сегодня на Ближнем и Среднем Востоке и проблем, связанных с распространения ядерного оружия, многие уголки планеты оказались в ситуации, когда недостаток, или полное отсутствие внимания к ним, дают определённую свободу действий для реализации различных планов, отнюдь не гуманитарной направленности. Все мы наслышаны о случаях незаконной торговли оружием, редкими природными ресурсами. Мы, так же знаем, что некоторые режимы в странах, так называемого, третьего мира находятся у власти исключительно благодаря обслуживанию финансовых интересов крупных игроков чёрного рынка. За возможность войти в число партнёров этих игроков, и идёт здесь жестокая внутриполитическая борьба. За доступ к контролю над ресурсами происходят изнуряющие, длящиеся годами, военные конфликты. Всё это имеет, очевидный для стороннего наблюдателя, хронический характер. Проблемы кажутся неразрешимыми. Усилия отдельных государств и международных организаций, оказывающих финансовую, гуманитарную и, ещё бог знает какую, помощь неизменно оказываются тщетными. Однако, если попытаться внимательно изучить некоторые из тех очень коротких публикаций, которые время от времени появляются на страницах печатных СМИ, то можно заметить и некоторые положительные тенденции в развитии ситуации. Кое-где дела идут к лучшему. Поставлена под контроль добыча и торговля алмазами, на протяжении десятилетий служившая источником политической нестабильности в некоторых частях Африки. Неожиданно быстро и почти одновременно прекратились многие застарелые военные конфликты в небольшом географическом регионе, включающем в себя несколько малых стран в Западной Африке. Здесь же и в то же самое время наблюдаются и признаки, небывалой для этой части континента, внутриполитической стабильности. Интересным в связи с этим представляется факт избрания выпускницы Гарварда Элен Джонсон-Серлиф на пост президента Либерии и окончание 14-летней кровопролитной гражданской войны в этой стране. Новый президент прекратила, осуществлявшуюся прежним главой государства, поддержку повстанцев в соседнем Съерра-Леоне, что привело к снятию санкций на экспорт алмазов, введённых Советом Безопасности ООН в 2001 году. Следствием этого стало пополнение государственной казны, увеличение расходов на проекты по улучшению социального положения граждан страны и повсеместно наблюдаемый рост благосостояния. Всё это свидетельствует о великолепных организаторских способностях новых властей Либерии и не может не радовать. И всё же… При, безусловно положительных, последствиях этого факта, победа на выборах Элен Джонсон-Серлиф не выглядит слишком безупречной, не говоря уже о том, что это, в значительной степени, противоречит политическим традициям региона. То, что Джонсон-Серлиф стала первой женщиной-президентом на африканском континенте – самое незначительное из этих противоречий. Более существенным является, то что за последние приблизительно сто лет у власти в Либерии не находился ни один политик, не входящий в местные этнические кланы. Но и это ещё не всё. Если внимательно изучить ситуацию перед выборами, то возникает странное ощущение участия в них некой скрытой внешней силы. Не буду испытывать ваше терпение и назову эту силу. Военная администрация США направила 14 августа 2003 года в Либерию войска быстрого реагирования в составе 150 человек на помощь объединённым силам Западной Африки, дислоцированным там с миротворческой миссией. Как сообщил представитель министерства обороны США, пожелавший сохранить анонимность, названные войска прибыли в порт Монровия на 9 вертолетах. Другой отряд в составе 50 солдат высадился на побережье страны. Ранее США разместили в Либерии примерно 100 военнослужащих, среди них военная группа по связи в составе не менее 20 человек. Это официальная информация, датирована 2003-им годом. Вернулись ли с тех пор американские военные в места их постоянной дислокации? Официальных сообщений на этот счёт я не нашёл. Однако, мои личные наблюдения, произведённые во время недавней экспедиции в Либерию, дают основание для утверждения, что американцы из этой страны не ушли. Более того число их всё время возрастает. Множатся и следы их пребывания здесь. И вы будете ошибаться, если подумаете, что я имею в виду банки из-под Кока-Колы или долларовые купюры, осевшие в карманах владельцев подпольных абортариев Монровии. Как раз этих следов мне увидеть не удалось. Зато я видел масштабные работы по реконструкции, и без того крупного, порта в Монровии.
Наблюдал за строительством новой посадочной полосы в аэропорту столицы.
Пытался задать несколько вопросов охране почти достроенного гигантского терминала неподалеку от Gardnersville.
Спутниковые снимки, до недавнего времени, желающие могли просматривать на известном всем Google Map. Сейчас на их месте электронные копии бессмертного творения Казимира Малевича «Чёрный квадрат». Надо сказать, что в «галерею одной картины» превращены сегодня почти вся карта Либерии и часть Съерра-Леоне. Поэтому на снимках из космоса вы не увидите ни строящейся ударными темпами с побережья вглубь континента современной шоссейной дороги ни, прокладывающихся в том же направлении, железнодорожной линии и трубопровода. Определение конечного пункта этих коммуникаций было сопряжено для меня с риском для жизни. При попытке проникнуть во внутренние районы страны мой автомобиль был обстрелян военными. Погиб водитель - либериец.
И снова вопросы: Чем вызван интерес Соединённых Штатов к такому, считающемуся глубокой политической провинцией, региону, как Западная Африка? Да ещё в такой момент, когда проблемы, связанные с событиями в Ираке и Афганистане далеки от разрешения. В чём заключается тайный смысл участия Америки в стабилизации политической ситуации в Либерии? Почему американское военное присутствие в Либерии происходит в режиме беспрецедентной секретности? Чем объяснить масштабы военного строительства в регионе, не считающимся зоной жизненно важных интересов США?
Как и в случае с вопросами, возникшими после изучения информации о Научном совете, вопросы, связанные с американским присутствием в Западной Африке остаются без ответа. И нам не остаётся ничего другого, кроме как перейти к факту номер три. Для этого из Африки нам придется вернуться в Северную Америку. На небольшую по площади часть этого континента. А именно на надёжно охраняемую территорию Йеллоустонского национального парка, ставшего в последнее время объектом пристального внимания Научного совета.
Как и большинство американцев, я не раз бывал в этом удивительном, по праву считающемся чудом природы, месте.
Потрясающий своей красотой ландшафт, сохранённый в почти первозданном виде животный и растительный мир, священные места, связанные с духовной жизнью коренных американцев. И, конечно, уникальная долина гейзеров. Это одно из немногих мест на планете, где работа природной сейсмической лаборатории никогда не прекращается. Учёные давно участвуют в работе этой лаборатории в качестве лаборантов, фиксируя ход опытов и пытаясь выявить закономерности в замысле их постановщика. Они знают, что своим феноменом Йеллоустон обязан скрывающимся буквально под самой поверхностью земли потокам магмы. Когда я говорю, что магма находится под самой поверхностью земли, я не пытаюсь использовать литературный приём для увеличения эмоционального воздействия от своих слов. Она бурлит прямо под ногами. Посетители парка даже не догадываются, что стоят в кратере самого крупного из известных на планете вулканов, а вернее, в кальдере супервулкана. Я тоже об этом не знал. И если бы кто-то мне об этом тогда сказал, то рискнул бы иметь в моих глазах репутацию, по меньшей мере, фантазёра. «Если я нахожусь в кратере, то где же тогда сам вулкан?» - спросил бы я. «Где та характерная, конической формы, гора, на которую нужно сначала совершить восхождение, прежде чем попасть в кратер? Не несите чепухи! В прошлом году я провёл отпуск на Гавайях и оплатил экскурсию к Мауна-Лоа по цене 49 долларов, плюс обед из блюд полинезийской кухни, а дома у меня висит календарь с восхитительным видом Фудзиямы». Примерно так же на моём месте реагировал бы, наверно, любой из вас. Люди знают, что такое вулкан. Представляют себе, что такое большой вулкан. Могут допустить существование очень большого вулкана. Даже гигантского. Но осмыслить мощь СУПЕРВУЛКАНА не может никто. Со времени последнего извержения одного из них прошли десятки тысяч лет. В те времена письменной истории ещё не существовало, а самым перспективным эволюционным звеном в развитии приматов считались неандертальцы.
От обычного вулкана супервулкан отличается примерно так же, как пушка линкора от пневматического пистолета и даже еще значительнее. В отличие от обычного вулкана супервулкан представляет собой не гору, а впадину, называемую кальдерой. Впадина имеет такие гигантские размеры, что разглядеть ее можно только с высоты нескольких десятков километров. У супервулкана нет кратера, его заменяет все та же многокилометровая кальдера. Супервулкан не извергается, а именно взрывается, и взрыв его по мощности превосходит обычные вулканические извержения во много тысяч раз. В сущности, по силе и последствиям он равен удару астероида средних размеров. И еще два отличия, но уже приятных для человечества: супервулканов на Земле гораздо меньше, чем вулканов обычных, и взрываются они гораздо реже.
Последним было извержение гигантского вулкана Тоба на Суматре. Случилось оно 74 тыс. лет назад. Последствия взрыва иначе как катастрофическими назвать нельзя. Некоторые ученые утверждают, что это извержение в эволюционном плане отбросило Землю на 2 миллиона лет назад. Тогда из земных недр были выброшены более тысячи кубических километров магмы. Этого количества достаточно, чтобы покрыть территорию России, самого крупного из существующих на земле государств, восьми сантиметровым слоем лавы. Выброшенный в атмосферу пепел закрыл Солнце на шесть месяцев. На планете началась «ядерная зима». Средняя температура опустилась на 11 градусов, погибли пять из каждых шести населявших Землю существ. Численность тогдашней популяции людей сократилась до 5 – 10 тыс. человек.
На месте взрыва образовалась кальдера площадью 1775 кв. км. В такой кальдере могли бы уместиться два крупных города, равных по площади Нью–Йорку или Лондону. При этом надо отметить, что Тоба вовсе не самый крупный из супервулканов. Самым большим является как раз супервулкан, находящийся в Йеллоустонском национальном парке. Незамеченную мной кальдеру этого супервулкана впервые описал в 1972 году американский ученый-геолог доктор Морган. Эта изрыгавшая некогда огонь и лаву яма имеет в длину 100 км, в ширину 30 км, а ее общая площадь составляет 3825 кв. км. Как было тогда установлено, резервуар с магмой находится совсем рядом с поверхностью кальдеры, на глубине всего 8 км. Для сравнения: во время самого мощного из известных нам извержений, случившегося в 1815 году на острове Сумбава в Индонезии, вулкан Тамбора выбросил примерно 150 кубических километров такого вещества. А знаменитый Кракатау, уничтоживший в 1883 году 36 тыс. человек и грохотавший при этом так, что его было слышно во всех концах планеты – всего 20 кубических километров. Теперь давайте сравним силу самых чудовищных из известных нам извержений с потенциальной мощью Йеллоустонского супервулкана.
Это величина магматической массы, выброшенная на поверхность земли и в атмосферу при извержении Тамборы в 1815 году. Она составляет 50 кубических километров. А это прогнозируемая сила будущего взрыва в Йеллоустоне. Даже по самым оптимистическим прогнозам объём извергаемого вулканического вещества составит 280 кубических километров, что почти в шесть раз больше, чем во время извержения Тамборы. Но в геологическом досье Йеллоустонского гиганта есть и более впечатляющие «достижения». Два миллиона лет назад этот здоровяк изверг почти две с половиной тысячи кубических километров смертоносной вулканической массы. Моё воображение не в состоянии представить образ катастрофы подобного масштаба.
Исследовав вулканические породы, оставшиеся от прошлых извержений, ученые Геологического общества Америки пришли к выводу, что активность Йеллоустоунского супервулкана циклична: он уже извергался 2 миллиона лет назад, 1,3 миллионов лет назад и, наконец, 630 тысяч лет назад. Нетрудно подсчитать, что при такой периодичности время нашей жизни совпало со временем очередного извержения. Признаки приближающегося катаклизма налицо. Недалеко от старой кальдеры, в районе «Трех сестер» (это три потухших вулкана), был обнаружен резкий подъем почвы: за четыре года ее «вспучило» на 178 см. При этом за предшествующее десятилетие она поднялась всего на 10 см., что тоже довольно много. Недавно вулканологи обнаружили, что магматические потоки под Йеллоустоуном поднялись настолько, что находятся на глубине всего 480 метров! Необычная активность земной коры в этом районе наводит ученых на мысль, что мощнейшее извержение вулкана в этом районе - вопрос ближайшего времени. Причем его сила может быть сопоставима с катаклизмом, произошедшим на планете еще на заре зарождения человечества и приведшим к началу Ледникового периода. Станет ли йеллоустонское извержение началом конца нашей цивилизации?
Итак, я привёл достаточно цифр, дат и географических названий, чтобы мой рассказ не выглядел результатом нездоровых фантазий параноика. Но, мне кажется, что для полной ясности в осмыслении грозящей нам опасности здесь чего-то не хватает. Я думаю, здесь недостаёт некоторой конкретики. Что произойдёт с миром в день извержения, на следующий день, через неделю, месяц? Через год? Как каждый из нас почувствует на себе последствия катастрофы?
Попробуем это представить. За несколько дней до взрыва земная кора поднимется на несколько метров. При этом почва нагреется до 60-70°С. В атмосфере резко вырастет концентрация сероводорода и гелия. Первым, что мы увидим, будет облако вулканического пепла, которое поднимется в атмосферу на высоту 40-50 километров. Скальные куски подбросит на несколько километров. Падая, они накроют собой гигантскую территорию – несколько тысяч квадратных километров. Суперизвержение будет эквивалентно взрыву десятков тысяч бомб, взорванных над Хиросимой. В первые часы нового извержения в Йелоустоне разрушению будет подвергнута площадь в радиусе 600 миль вокруг эпицентра.
Здесь в непосредственной опасности находятся жители практически всего американского северо–запада и части Канады. В пределах 600-мильного радиуса, на территории в 10.000 квадратных километров будут бушевать пирокластические потоки – самый смертоносный продукт извержения. Они возникнут, когда давление, выбросившее столб газа и камней высоко в атмосферу на секунду ослабнет, и часть столба обрушится на окрестности огромной, сжигающей все на своем пути, лавиной. В пирокластических потоках таких масштабов выжить будет невозможно. При температуре свыше 400 градусов тела просто сварятся, плоть отделится от костей. Пирокластические потоки убьют около 100.000 человек в первые минуты после начала извержения. Но это – совсем незначительные потери, по сравнению с теми, что мы понесем, когда облако пепла из Йелоустона начнет распространяться вширь. В течение суток в зоне бедствия окажется вся территория Соединённых Штатов до Миссисипи.
Вулканический пепел кажется довольно безобидной субстанцией. Это не такая очевидная угроза, как пирокластический поток или лава, однако, она представляет не меньшую угрозу. Через некоторое время пепел покроет не только всю территорию США. Слоем до 8 сантиметров будет покрыт весь мир. Наибольшей опасности могут подвергнуться территории, находящиеся за тысячи километров от вулкана, где слой пепла будет максимальным. Когда слой вулканических осадков достигнет толщины в 15 сантиметров, нагрузка на крыши станет слишком большой и здания начнут рушиться. Если людей не предупредить заранее, от одного до 3 человек в каждом доме погибнут или будут серьезно травмированы. Это будет основной причиной смерти в обойдённых пирокластической волной районах вокруг Йелоустона, где слой пепла будет никак не меньше 60 сантиметров. По расчетам нейрокомпьютера HAZUS-4 от пепла могу погибнуть около полумиллиона человек.
На то, чтобы пересечь Атлантику и Тихий океан, тучам пепла и золы потребуется две-три недели, а спустя месяц они закроют Солнце по всей Земле. Пеплопады пройдут повсеместно, причем интенсивность их будет такова, что днем невозможно будет разглядеть предмет, находящийся на расстоянии 20- 30 см от глаз. Температура атмосферы упадет в среднем на 21°С. Масштабные землетрясения и резкое похолодание выведут из строя большую часть трубопроводов, железных дорог и линий электропередачи. Жизнь остановится.
И – САМОЕ ВАЖНОЕ! Пепел и пирокластический поток – не главная опасность. При извержении будет выбрасываться сера, которая образует крошечные капли серной кислоты или аэрозоли, когда оказывается высоко в стратосфере. Стратосфера – это слой выше самых высоких облаков, которые мы можем видеть. Здесь нет облаков водяного пара, чтобы растворить ее. Кислота может оставаться там много лет. Эти аэрозоли образуют завесу, которая будет отражать солнечный свет, и от этого температура на земле снизится. Каким будет снижение температуры, зависит от количества выбросов. Через три недели аэрозоли образуют над миром покров из серы. Такой плотный, что он станет причиной невиданного до сих пор глобального похолодания. После извержения в Йелоустоне, температура на земле резко упадет в среднем на 15-20 градусов. То есть большая часть планеты будет покрыта снегом почти круглый год. И так минимум, 3-4 года. При этом погибнут посевы, а земледелие окажется в состоянии коллапса. Еще более фатальные события произойдут в тропиках, где температура упадет почти на 15 градусов, следствием чего будет полное опустошение. Прекратятся муссоны в юго-восточной Азии, где дожди дают надежду на выживание трём пятым населения земли. Массовый голод станет страшной реальностью…
Теперь самое время спросить, а зачем я всё это вам рассказываю? Ведь учёные давно следят за сейсмической ситуацией в Йеллоустоне. Кто-то из вас наверняка смотрел снятый ВВС научно-популярный фильм «Супервулкан - правда о Йеллоустоуне» и фильм-реконструкцию «Супервулканы», за основу которых взяты результаты многолетних наблюдений. И всё же из-за отсутствия каких-либо, связанных с угрозой извержения мер, может сложиться впечатление, что об этих фильмах ничего не знают не только политики, но и большинство учёных. А если знают, то почему не доводят информацию о предстоящем извержении до общественности? Почему не принимают меры для минимизации последствий катастрофы? Не стоит думать, что ученые и власти не обращают внимания на грозящую человечеству опасность. И те, и другие делают, что могут. Но далеко не вся информация об этом оказывается опубликованной. Да и сделать они могут немногое.
Почему молчат специалисты? У ученых, которые, так или иначе, занимаются прогнозированием стихийных бедствий, существует так называемый кодекс молчания. Он не зафиксирован ни в каких бумагах, тем не менее, его придерживаются хоть и не все, но большинство метеорологов, сейсмологов и вулканологов. В соответствии с этим кодексом ученый должен сообщать о грядущих катаклизмах властям, органам, отвечающим за защиту населения, своим коллегам. Но ни при каких обстоятельствах самостоятельно не выносить апокалипсические прогнозы на суд общественности. При всей кажущейся жестокости кодекс весьма мудр. Ибо паника, которую может вызвать неосторожное заявление, способна значительно увеличить негативные последствия от самого бедствия. Ведь важно не просто оповестить население, но грамотно провести его эвакуацию. А перед этим убедиться в правильности прогноза.
В 1999 году английский геолог профессор Макгир подготовил для правительства Великобритании специальный доклад, в котором заявил, что, по его расчетам, супервулкан в Йеллоустоне должен взорваться в 2074 году. Конечно, с ним согласны не все вулканологи. Некоторые из них полагают, что это может случиться значительно раньше. Не из этих ли учёных состоит, созданный при Исполнительном управлении президента, Научный совет? И не является ли сам факт создания совета признанием того, что дело близится к развязке? Все, приведённые мною в этом обращении сведения о Йеллоустоне, говорят об этом. Думаю, что в этом и заключается ответ на вопрос о загадочном Научном совете.
Почему молчат политики? Я думаю, что они действуют по принципу: лучше действовать осторожно и не совершать резких движений. В подобной ситуации я бы их за это не осуждал. Если природный катаклизм подобного масштаба действительно произойдёт в ближайшее время, в ситуации, когда человеческое сообщество в значительной степени находится в состоянии жёсткого противостояния между составляющими его частями. Когда история находится в точке ветвления, а начало следующего этапа развития цивилизации видится ещё слишком туманно, то к вполне прогнозируемым, хотя и ужасающим, последствиям геологической и, следующей за ней, экологической катастрофам может прибавиться и социально-политический коллапс, не виданного ранее, цивилизационного масштаба. Прогнозировать последствия этого коллапса я бы не взялся, но думаю, что откат может быть очень существенным. Мы вполне можем оказаться свидетелями социального регресса если не к совсем уж архаическим формам родо-племенных отношений, то, вполне возможно, к чему-то вроде феодализма с сильной религиозной составляющей. В этом случае у некоторых режимов, имеющих сегодня статус изгоев, может возникнуть трагическое заблуждение, что настал их звёздный час. Их непродуманные действия могут серьёзно усугубить ситуацию. Попытка в момент всеобщей растерянности взять исторический реванш и вырвать штурвал корабля цивилизации из рук поверженного катастрофой Запада не выглядит слишком уж авантюристичной. Сомнений в том, куда они поведут этот корабль после того, как закончится резня на капитанском мостике, не должно быть. Достаточно вспомнить последствия германского реванша середины прошлого века, происходившего на фоне всеобщего ослабления западной цивилизации после Великой депрессии. А ведь слабость тогдашней Европы не идёт ни в какое сравнение с тотальным кризисом, который наступит в результате взрыва в Йеллоустоне. Не говоря уже о том, что в то время ещё не существовало такого мощного «оружия возмездия», как ядерное. Не этим ли объясняется то, как поспешно и, не ограничивая себя в выборе средств, Соединённые Штаты пытаются устранить или, хотя бы ослабить насколько это возможно, наиболее опасные в этом отношении источники будущих проблем? И не назовут ли историки будущего то, что мы сегодня называем «авантюристическими и недальновидными акциями на Ближнем Востоке», «попыткой установить однополярный мир» «Решительными Действиями Ответственных Политиков»? Если, конечно, история будет писаться по эту сторону баррикад… Прошу прощения за, может быть, излишнюю, патетичность последней фразы. Не хочу, чтобы вы подумали, что я стал конформистом и изменил своё мнение о нынешней политике нашей администрации.
«А причём здесь Западная Африка?» - спросите вы - «Ведь эта часть обитаемого мира не выглядит помешанной на мессианской чепухе в духе Великого Халифата от Испании до Индии. Какую опасность для будущего хочет устранить Америка в этом захолустном уголке планеты?» Для ответа на этот вопрос у меня нет ни достоверных фактов, ни неопровержимых доказательств. Здесь мне придётся полагаться почти исключительно на логику и собственную интуицию, которые редко подводили меня раньше, и, надеюсь, не подведут сейчас. Попытаюсь представить себя на месте президента, руководящего заседанием Научного совета.
Тревожные сообщения из Йеллоустона сопровождаются подробными комментариями учёных, принимающих участие в работе этого чрезвычайного органа, и подтверждают самые мрачные прогнозы. Время, когда произойдёт взрыв, известно с точностью до месяца. Но с приближением катастрофы и появлением новых её признаков первоначальные прогнозы, связанные с датой извержения всё время уточняются, каждый раз неумолимо приближая начало «конца света». «Господин президент. По результатам последних наблюдений за развитием ситуации в Йеллоустоне, ожидаемое нами событие произойдёт на месяц раньше того срока, который был принят советом в качестве исходного для планирования действий по минимизации последствий, вызванных этим событием» - с таких слов начинается каждое из последних заседаний Научного совета. Время на подготовку «действий по минимизации последствий» ещё более сокращается. Совет собирается практически ежедневно. Становится правилом режим круглосуточной работы. Задействованы все явные и скрытые механизмы государственной машины. Отдаются распоряжения, анализируются данные, предоставленные научным и разведывательным сообществами. В обстановке строгой секретности проводятся штатные мероприятия, предусмотренные для исполнения в случае ядерной войны. Инспектируются и создаются новые объекты гражданской обороны, пункты сосредоточения стратегических запасов продовольствия, медикаментов и пресной воды. Намечаются маршруты эвакуации гражданского населения. В дополнение к существующим создаются новые резервные каналы связи. Там, где это ещё не сделано, линии дублируются давно устаревшими, но простыми в эксплуатации и надёжными проводными магистралями. Предпринимается ещё много разных действий чрезвычайного характера, направленных на спасение людей, материальных ценностей и страны, как управляемой структуры. Но, несмотря на принимаемые меры, заключения аналитиков из ЦРУ не дают оснований для оптимизма: «В результате катастрофы стране будет нанесён демографический и экономический урон, сравнимый с потерями от последствий ядерного нападения. Погибнет две трети населения, будет разрушена экономика, дезорганизованы транспорт и связь. В условиях почти полного прекращения снабжения, оставшийся в нашем распоряжении военный потенциал снизится до уровня, достаточного лишь для поддержания порядка на территории страны. Мировая экономическая система не выдержит исчезновения одного из своих крупнейших участников. Всеобщий экономический и социальный крах постигнет все развитые страны мира. За этим последует политический коллапс, сопровождаемый разрушением государственного устройства в странах Европы и Дальнего Востока. Бесконтрольными останутся, накопленные ранее запасы ядерного, химического и других видов оружия массового поражения. Всё, перечисленное выше, даёт основание для того чтобы охарактеризовать совокупность прогнозируемых событий, как катастрофу общемирового масштаба. А если учесть, что всё это будет происходить на фоне небывалой экологической катастрофы, то приходится признать, что опыта прогнозов для событий, сравнимых с ожидаемыми, у нас просто нет. Однако, этого достаточно, чтобы утверждать, что Соединённые Штаты перестанут существовать как один из стабилизирующих факторов в мировой политике и надолго будут исключены из цивилизационного процесса». Члены Научного совета подавлены. Становится ясно, что обойтись малой кровью не удастся, а времени для принятия решений, способных радикально изменить ситуацию, нет. Остаётся спасать то, что ещё можно спасти. Какие меры мы можем принять для быстрого разрешения проблемы с этими фанатиками в Иране, Пакистане и Корее?» - обращается президент к председателю Комитета начальников штабов. «Подводные лодки, вооружённые тактическими ядерными ракетами уже на исходных позициях. В случае получения отрицательных ответов на ультиматумы, направленные правительствам этих стран мы готовы произвести ракетные обстрелы ранее намеченных целей в соответствии с ранее принятым планом «Валькирия». Стратегическая авиация находится в готовности к бомбардировкам объектов в местах сосредоточения и хранения ядерных боеприпасов». «Как обстоят дела с обустройством базы в Либерии? В первую очередь я имею в виду сроки окончания работ, времени остаётся крайне мало. Во-вторую - степень готовности к эвакуации». «Строительство объектов социальной инфраструктуры ещё далеко от завершения. Но завоз и складирование стратегических материалов идут полным ходом. Монтаж лабораторий почти завершён, идёт отладка оборудования. Центр управления космическими объектами и связи работает в тестовом режиме. Все системы энергетического обеспечения на данный момент находятся в состоянии полного стопроцентного завершения. В целом, база готова принять научный и обслуживающий персонал в установленные планом сроки». Ну, и так далее: Работа совета продолжается в режиме обсуждения конкретных деталей предстоящей операции. Эта реконструкция предполагаемой повестки дня на заседании Научного совета даёт возможность найти логику в, казалось бы, не связанных между собой событиях последнего времени и оценить масштаб надвигающейся опасности.
Итак, моя версия происходящего выглядит следующим образом. Последние результаты наблюдений за динамикой сейсмических процессов в Йеллоустоне дали учёным повод для составления неутешительных прогнозов относительно сроков наступления катастрофы. В соответствии с, принятыми в таких случаях негласными правилами, руководители групп наблюдения пишут экстренный отчёт в Управление по вопросам политики в области науки и техники при Исполнительном управлении президента. Принимая во внимание исключительность ситуации, назначается совместное заседание ИУП и Совета безопасности, на котором принимается решение о создании Научного совета, фактически кризисного штаба, на рассмотрение которого поступают все вопросы, так или иначе связанные с ситуацией вокруг Йеллоустона. В числе вопросов, решаемых советом, находится и проблема сохранения доминирующей роли Соединённых Штатов в мире после апокалипсиса. Принимается решение о создании в безопасном месте некого секретного «технологического заповедника», на территории которого будут продолжать свою работу исследовательские лаборатории, произведены запасы стратегических материалов и куда будут эвакуированы наиболее ценные научные кадры и специалисты. В соответствии с этим решением армия и спецслужбы проводят серию политических и военных операций по созданию плацдарма в Западной Африке. Одновременно проводятся чисто военные мероприятия, связанные с нейтрализацией источников будущих угроз. Продолжается война на Ближнем Востоке. Сразу после извержения готовятся тактические ядерные удары по военным, энергетическим и транспортным объектам «стран - изгоев». Политическая активность направлена на склонение постоянных членов совбеза ООН к добровольному отказу от обладания ядерным оружием, контролировать которое, по мнению Научного совета, в ситуации всеобщего хаоса будет очень трудно. Внутри страны скрытно проводятся мероприятия по минимизации ущерба от взрыва Йеллоустонского супервулкана.
История Либерии как политической единицы начинается с прибытия первых чёрных американских поселенцев - америко-либерийцев, как они себя называли, в Африку - на побережье которой они в 1822 году основали колонию «свободных цветных людей» (free men of color) под покровительством Американского колонизационного общества. По соглашению с вождями местных племен, переселенцы приобрели территории площадью более 13 тыс. кв. км - за товары общей стоимостью 50 американских долларов.
В 1824 эта колония получила название Либерия, была принята её конституция. К 1828 переселенцы захватили всё побережье современной Либерии (протяжённостью около 500 км), а затем также заняли части побережья современных Сьерра-Леоне и Котдивуара.
26 июля 1847 года американские поселенцы провозгласили независимость Республики Либерия. Поселенцы воспринимали континент, с которого их предков забрали в рабство, как «землю обетованную», однако не стремились приобщаться к африканскому сообществу. Прибыв в Африку, они называли себя американцами и, как коренными жителями, так и британскими колониальными властями соседней Сьерра-Леоне, считались именно американцами. Символы их государства (флаг, девиз и печать), а также избранная форма правления отражали американское прошлое америко-либерийцев.
ПРИ ЖЕЛАНИИ ЛИБЕРИЯ ВПОЛНЕ СПОСОБНА СТАТЬ 51-м ШТАТОМ США.
ДОСТАТОЧНО ПРОВЕСТИ РЕФЕРЕНДУМ, РЕЗУЛЬТАТЫ КОТОРОГО ПРЕДОПРЕДЕЛЕНЫ
С уважением, Ваш Говард Хаксли (Howard Huxley).